Пей и танцуй, смейся и плачь.
Не так давно в Дежурке по юрцам проскочило обсуждение этого англофика и, прочитав его, я поняла, что очень хочу его перевести. Решила и через день взялась за исполнение, вот так вот 
Было бы очень здорово получить критику по переводу, потому что я в этом деле новичок.
Название: all these things into position (all these things we'll swallow whole)
Фандом: Yuri on Ice
Автор оригинала: neuroglam (archiveofourown.org/works/10516425)
Переводчик: Violet Black
Редактор: Alpha_Ultra
Пейринг: Крис/Юрий
Рейтинг: R
Категория: слэш
Жанр: ангст, hurt/comfort
Размер: мини, пока в процессе перевода
Предупреждения: ООС, юст (Юры по Виктору односторонний)
Краткое содержание: Это была обыкновенная ночь на одном из банкетов. После проигрыша Минами Юрий решает открыться Крису, из-за чего они вступают в отношения, которых ни один из них не ожидал.
Глава 1. Глава 1.
— Значит, ты трахался с Виктором, — говорит ему Юрий Плисецкий, поднося фужер шампанского к губам.
Это был один из тех банкетов, где свет казался уже не столь ярким, а многие гости пьяны. Крис здесь, как новоиспеченный тренер двух подопечных: тринадцатилетней Хлои и Андреаса, которому было четырнадцать с половиной. Они заняли одиннадцатое и шестнадцатое место сегодня и теперь спят в своих комнатах, ключи от которых конфискованы до завтрашнего утра. Юрий же здесь, потому что его техника безупречна, а его прокаты наполнены сдержанным мужским достоинством. За исключением, разве что, момента, когда Минами Кэнджиро установил мировой рекорд с пятью идеальными прыжками в четыре вращения раньше него. Юрий взволновано старался исполнить шесть, упав на двух прыжках и на одном коснулся рукой льда. Медаль ему не досталась. Но у него, неизвестно почему, появилось желание поговорить с Крисом, спросив его о сексе с Виктором.
— А ты — нет? — спрашивает Крис и выгибает бровь со всем тем равнодушием, на которое способен.
Юрий Плисецкий стоит, прислонившись к стене и подперев ее одной ногой, его руки были в карманах. Он был выше, чем прежде.
— Так на что это похоже? — спрашивает он, делая глоток шампанского и смотря в никуда.
Крис пришел сюда в надежде встретить людей, что развлекут его, и пока что Юрий не разочаровывает его. Три верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, а брюки, сделанные на заказ, идеально очерчивают его бедра.
— Мы дурачились, — пожимает плечами Крис. — И мы были детьми. К тому же, в то время он уже отрезал свои волосы.
Приманка заброшена.
Бессознательно Юрий играет со светлыми прядями, позволяя им падать ему на лицо. Крис усмехается: попался. Он не ожидал такой удачи этой ночью.
— Почему ты спрашиваешь? — он делает глоток шампанского.
Юрий допивает свой напиток. Крис же пользуется случаем и рассматривает его бледное горло, квадратную линию челюсти, то, как дергается его кадык, когда он глотает.
— Я подумал, что может быть ты… — Юрий начинает говорить немного нервно, с той храбростью, которой не бывает до пятого выпитого бокала шампанского. Крис его не торопит. Что бы это ни было, он вскоре узнает. Ведь если ты человек, который не судит — другие рассказывают тебе все.
Рядом проходит девушка с подносом. Что ж, хорошо, похоже для этого понадобится больше алкоголя.
Юрий с благодарностью принимает шампанское, которое ему вручили, и выпивает половину тотчас же. Бедный парень, так разнервничался.
— Тише, сейчас нет необходимости в этом, — Крис кладет руку ему на плечо, поглаживая. — Ты можешь довериться мне. Я не собираюсь никому рассказывать, чтобы это ни было, я обещаю. К тому же, я делал и более странные вещи.
— Сможешь ли ты быть, как он? Действовать, как он? — спрашивает Юрий, не глядя ему в глаза. — Или можешь просто рассказать мне об этом…
— Пока ты будешь лежать на моей кровати, лаская себя? — Крис тонет в этой фантазии, словно это самая естественная вещь в мире. Это проверенный подход: у него было много действительно потрясающих ночей просто потому, что он никогда не стыдил людей за их пристрастия.
Юрий прислоняется к стене, закрывает глаза и откидывает голову, вновь обнажая горло. Кивает.
Ох, эти чертовы ресницы, боже. Светлые и густые, тенью на его щеках. Крис подходит ближе и убирает с лица прядь волос Юрия. Какой же он красивый… Крис наклоняется и прикусывает кончик его уха.
— Ты должен бросить своего тренера, — шепчет он игриво. Но это то, чего он действительно хочет. Виктор не успел успокоить Юрия ни перед тем, как тот ступил на лед, ни после. Если бы он это сделал, Юрий бы выиграл, и не стоял бы здесь пьяный, предлагая сомнительные вещи таким людям, как Крис. И последнее, но не менее важное: Юрий был горяч, но Виктор не хотел его.
— Он тебе больше не нужен, ты и так получил от него все.
— Зачем мне это делать? Ты хочешь мне что-то предложить? — спрашивает Юрий, его голос чуть хриплый.
— Хм… — тянет Крис. — Каждый из сказанных тобою пунктов.
После того, как он произносит это, он осознает, что все так и есть. Ведь это логично: Юрию нужно внимание также, как и быть центром чьих-то приоритетов. Для Криса и его карьеры нужен такой человек, как Юрий. Впрочем, такой человек, как Юрий, нужен и как любовник тоже.
— Это предложение, — повторяет Крис. — Если ты не против пойти ко мне, мы бы могли кое-что попробовать…
Глава 2. Глава 2.
Когда Крис вывел Юрия из банкетного зала, придерживая его одной рукой за поясницу, он уже тогда понял, как все это могло закончиться. Ведь, в конце концов, в юноше смешался коктейль из шампанского, безответной любви, желания и слабости. Крис прекрасно осознавал это, ведь у него большой опыт за плечами. Ни одна истерика еще не смутила его, он привык. Понимание пришло с возрастом: он больше не думал, что должен все исправить, что он может все исправить. Все, что он может сделать, это попытаться помочь и не навредить ему.
Они поднимаются вверх на лифте. Многие связи Криса начинались так. По всем правилам именно здесь можно было приступать к действию, например, к поцелуям. Но эта поездка в лифте отличалась от остальных: Юрий стоял чуть в стороне, тихий и напряженный, скрестив руки на груди до момента, пока Крис не обнял его за плечи. Они молчали, но в конечном итоге, Юрий вцепился за его бок и уткнулся ему в плечо.
Крис смотрел на его длинные волосы, перебирая пальцами светлые пряди.
Двери лифта открылись.
Он все еще придерживал Юрия за плечи, когда они шли по коридору.
Крису должен был решить, как он хочет сыграть в эту «игру».
Он прикладывает карточку к замку, чтобы открыть дверь. Замок щелкает, а Юрий напрягается под его рукой.
— Эй, — говорит Крис. — Правило первое в подобных ситуациях: сейчас может не произойти ничего, но, что бы все же не случилось, я не расскажу ни одной живой душе. Также, как и притворюсь, что между нами ничего не было, если тебе это понадобится.
— Но… почему? — произносит Юрий. Он морщит лоб, а его глаза кажутся стеклянными.
Крис переоценил его: возможно, юноша слишком пьян для подобного. Нужно начать разговор, чтобы узнать.
— Что «почему»? — спрашивает Крис, закрывая дверь, когда юноша оказывается в номере.
Юрий стоит посреди комнаты, сбитый с толку. Крис указывает ему на кровать. Когда он садится, то произносит в замешательстве:
— Почему ты такой… тактичный?
Потому что ты запутался, хочет сказать Крис, но вместо этого произносит:
— Я всегда такой. Поспрашивай. Если ты не удовлетворишь своего клиента, то он не вернется к тебе, — он подмигивает. — К тому же, ты чертовски горяч, и я хочу увести тебя подальше от Виктора.
— Почему?
— Снимай обувь, малыш, и устраивайся поудобнее, — отвечает Крис, снимая свою.
Но Юрий не снимает обуви, похоже, совершенно не способный сейчас думать про удобство.
— Так почему ты хочешь увести меня у Виктора? — повторяет он все еще немного растерянно.
Крис снимает пиджак и отвечает, приблизившись к Юрию.
— Потому что я думаю, это будет выгодно: как для тебя, так и для меня. Тебе нужен тренер, который будет сосредоточен только на тебе и твоей карьере, — мягко говорит Крис. — Кто-то, кто будет на твоей стороне. Всегда, что бы ни случилось.
Он дает Юрию время, однако ничего не происходит. Он не опровергает его слова, не говорит, что Виктор делает все это для него, что Крис ошибся.
Возможно, Юрий действительно готов к тому, чтобы в его жизнь вмешались. Крис думает, что украсть его у Виктора даже не будет большой подлостью.
Сейчас нужно было рискнуть.
— Я же, в свою очередь, — Крис садится на кровать, облокачиваясь на изголовье, — хочу доказать каждому, что прекрасно знаю, что делаю.
Юрий смотрит на него молча.
Крис решает сделать главный ход.
— Если кто-то твоего уровня захочет работать со мной, это может как превознести меня как тренера, так и наоборот, сломать. Если люди увидят, что ты стал хуже, они обвинят меня, и моя тренерская карьера закончится. Но если из блестящего фигуриста я сделаю тебя по-настоящему выдающимся — если под моим руководством ты превзойдёшь все свои предыдущие достижения — я буду обеспечен на всю жизнь. Я хочу сказать, что ты получишь тренера, который рискнет всем и сделает все ради тебя. Я же получу шанс проявить себя. Это беспроигрышный вариант.
Крис выложил перед ним все карты, теперь настал его черед ждать.
Его эгоистичный подход мог обернуться двояко, потому что он знал, что есть два типа личностей.
Дети, о которых заботились и которые знают, что их любят просто потому, что они являются собой, — часто пугаются, когда сталкиваются с правдой, где каждый сам за себя.
Но есть и другие дети: те, кто понимают мир лучше, и не собираются доверять любому, кто убеждает их в своей бескорыстности. Крис вглядывается в Юрия — осторожного, изнуренного и злого — и думает, что знает, к какому типу тот принадлежит.
— Ты серьезен, — Юрий смотрит на него изучающе.
— Так и есть.
— Ты думаешь, что знаешь больше, чем Виктор.
Крис пожимает плечами и начинает загибать пальцы:
— Мои знания в этом спорте обширны. Я из другой школы фигурного катания, поэтому есть вещи, которым смогу научить тебя только я, но никак не Виктор. Я могу работать с перепадами эмоций у спортсменов. Во всех этих пунктах я лучше, чем он.
Юрий хмурится.
— Виктор…
— Тренерский подход Виктора сработал пока только на одном человеке — Юри Кацуки, который был влюблен в него с двенадцати лет, так что старался выкладываться на полную вне зависимости от того, что делал Виктор, покуда это делал именно он.
Юрий недоверчиво приподнимает бровь. Он смотрит на ситуацию через призму собственных чувств, поэтому Крис продолжает:
— Ты добился успеха не из-за него, а вопреки ему. Ты достиг придела того, чему можешь научиться у Виктора. К тому же, ты не можешь вечно переступать через себя, также понимая, что это не приведет к желаемому результату.
Брови Юрия нахмурены, а губы сжаты в тонкую полоску.
— Я пришел сюда, чтобы трахаться, а не разговаривать, — говорит он грубо и встает, но у него не получается отойти далеко, потому что Крис обхватывает его запястья.
— Я согласен с тем, что тебе это нужно, — успокаивающе произносит он.
Юрий щурится и кажется, словно он никогда не считал, что его нужды могут иметь значения.
Крис думает о Якове с Лилией, строгих и властных, и вспоминает свой давний разговор с Виктором о том, насколько сильно советская культура все еще определяет то, как ведутся дела. Талантливые спортсмены, как Виктор, взращивались государством. Также было и с Юрием вначале. С одной стороны, ты мог кататься на коньках даже в том случае, если твоя семья не могла себе этого позволить. Но с другой стороны, твой тренер всегда оставался твоим наставником, если только твои выступления не давали права перейти к лучшему тренеру. Тренер всегда знает лучше, поэтому ты должен делать то, что он говорит. В ином случае тебя там никто не держит, ведь на твое место итак претендуют слишком много человек. Ты не можешь изображать из себя особенного, подыскивая самого подходящего тренера, как часто делают западные спортсмены. Виктора всю жизнь тренировал Яков. Как и Юрия, до момента, пока тот не вышел на пенсию и его не заменил Виктор.
— Иди сюда и позволь мне показать тебе кое-что, — зовет Крис мягко и тянет Юру на себя, пока тот не оказывается на его бедрах. — Превосходно…
Он ведет ладонями вверх по ногам юноши, смотрит на него мягко. Когда его руки оказываются на бедрах Юрия, Крис оглаживает большими пальцами его выступающие тазобедренные косточки.
— Хорошо… очень хорошо, — произносит он. В его голосе слышится нескрываемое удовольствие. Крис видит, как Юрий краснеет: тот робко склоняет голову набок, так, что его волосы падают на одно плечо. Крис поглаживает его вновь, наблюдая, как румянец разливается по его шее и груди. Юрий начинает возбуждаться и Крис облизывает губы. Все это было слишком притягательно, но нужно было действовать постепенно.
— Виктор облажался, — Крис кладет руки ему на талию, потому что сейчас ему нужно, чтобы Юрий выслушал его. — Все просто: если бы он не облажался, тебя бы здесь не было. Возможно, он мог бы улучшить твою форму и подсказать, как безопасней двигаться вперед дальше, но… все это могу сделать и я. Также, как и многие другие тренера.
Это не было предубеждением к Виктору — это был факт.
— Он не удостаивает тебя вниманием, когда ты напуган, не уверен в чем-либо, или же тебе что-то угрожает. Он не уделяет тебе должного времени, когда тебе нужно успокоиться, сосредоточиться, или почувствовать себя в безопасности.
Крис видит, как Юрий пытается сдержаться, но слеза все же скатывается по его щеке. Он знал, что так и будет.
Крис притягивает его ближе, обнимая.
— Сегодня Виктор был нужен тебе, — продолжает он мягким, успокаивающим голосом. — Ты так сильно в нем нуждался, что решил напиться и попросить случайного мужчину, с которым не разговаривал уже пять лет, побыть им для тебя. А все потому, что он ушел со своим мужем, который, к тому же, тренирует Минами.
— Он… — Юрий утыкается в шею Криса, шмыгает носом и тянется рукой к лицу, чтобы стереть следы слез. — Он не настолько плохой. Он, бывает, беспокоится обо мне и даже обнимает.
— Тебе не нужно ждать этих «подачек», — произносит Крис. — Ты не обязан сомневаться в том, будет ли этот день «тем самым» днем. Ты должен быть уверен.
Юрий всхлипывает.
— Скажи мне, Юра, действительно ли ты уверен, что он на твоей стороне? Если ты скажешь ему, что ненавидишь этого японского выскочку, как ты думаешь, останется ли он рядом с тобой или решит, что ты ему досаждаешь?
— Я не должен ненавидеть Минами, — отвечает Юрий тихо.
Крис едва ли не закатывает глаза. Словно можно взять собственные чувства под контроль, если кто-то скажет тебе «правильные» вещи.
— Ты не ненавидишь Минами, — соглашается он. — Но ты ненавидишь чувство угрозы. А справиться с ним тебе помогает ярость. Хороший тренер будет или использовать твою злость, или же вы вместе будете преодолевать ее, чтобы вернуть нужную концентрацию. Он не будет закатывать глаз, говоря, чтобы ты самостоятельно справился со своими эмоциями.
Юрий всхлипывает вновь и Крис дает ему время прийти в себя, поглаживая его по спине и волосам.
— И ты думаешь, что сможешь это сделать, — наконец произносит Юрий возле его уха. — Использовать мой гнев.
Что же, хотя бы он больше не плачет.
— Я думаю, я уже это сделал, — отвечает Крис и наклоняется, чтобы поцеловать его.
Поцелуй был нежным, осторожным, в нем они изучали друг друга и это было похоже легкое прикосновение пера. Крис поглаживает его щеку, а после легко прикусывает нижнюю губу. Он слегка улыбается, когда они отстраняются друг от друга. Крис думает, что хотел бы, чтобы таких моментов было больше.
— Крис… — выдыхает Юрий и сильнее прижимается к его руке.
— Ты только посмотри на себя, — шепчет Крис, изучая его лицо: его заплаканные щеки и тень от ресниц на них. — Посмотри, насколько ты прекрасен. Сколько нежности ты можешь дать тому, кто решит позаботиться о тебе. Пожалуйста, малыш, сделай мне только одно чертово одолжение. Даже если ты не выберешь меня — избавься от этого идиота. Ты заслуживаешь лучшего.
Юрий просыпается. Его голова болит после вчерашнего. Он видит около себя бутылку воды, пьет, и только затем замечает Криса, который сидит на кровати рядом с ним, что-то читает, надев очки, и печатает на ноутбуке.
— Кофе? — спрашивает он.
Юрий смотрит на него, пытаясь вспомнить произошедшее прошлой ночью. Он помнит, как плакал после разговора с Крисом: его захлестнуло горе и отчаянье, когда он осознал, что годами чувствовал себя нелюбимым. Никто еще не делал подобного для него: ни Яков, который всегда ворчал, ни Виктор, который игнорировал и заставлял его чувствовать себя виноватым за свою влюбленность, из-за чего он постоянно пытался побороть ее в себе. Этого не делала ни Мила, вечно добродушно подравнивающая его, ни Отабек, который, так или иначе, всегда позволял остаться у него или же мог одолжить денег, если это действительно было необходимо.
— Спасибо, — тихо говорит Юрий.
— Иди сюда, — зовет Крис и протягивает к нему руку.
Юра прижимается к его груди. Было так странно чувствовать себя таким маленьким, но таким защищенным. Ему было сложно по жизни. Он всю жизнь должен был быть сильным: казаться больше, чем есть — и, если ничего другого не срабатывало, должен был брать свое со всем напором, на какой был способен.
Крис читает новости — чертов «экономист», кто вообще читает дурацкого «Экономиста»? — и изредка пьет черный кофе, чашка с которым стоит на прикроватном столике.
— Ты можешь… могу я остаться сегодня с тобой? Я…
Крис закрывает ноутбук и оставляет его в сторону.
— Все в порядке, — говорит он, поворачиваясь к Юрию. — Ты пережил многое прошлой ночью. Поэтому иди сюда, я хочу как следует тебя потискать.
— Значит, ты вчера это всерьез? Все эти вещи?
Юра прильнул к нему, обвивая его руками, прижимаясь как можно ближе и уткнувшись лицом ему в шею. Такой чертовски милый…
Крис поджимает губы и отчаянно думает, что он должен будет сделать этого ребенка своим. Даже если придется ждать до конца сезона.
Крис заберет его домой.
Глава 3.Глава 3.
Крис замечает Юрия первым: тот кажется тихим и сердитым, и с некой мрачной решительностью тянет за собой чемодан с леопардовым принтом. Юрий не улыбается, когда видит его, только смотрит прямо в глаза и ждет, пока он догонит. Крис прижимает его к себе, когда оказывается достаточно близко.
Юрий поддается навстречу, неуверенно скрещивая руки у него за спиной. Крис вздыхает и обнимает его как следует, поглаживая.
Юра осторожно опускает голову ему на плечо и бормочет на ухо тихое приветствие.
— И тебе привет, — говорит Крис с мягкой улыбкой. — Похоже, у тебя выдалась ужасная неделя?
— Да.
Крис забирает у него чемодан и уводит его отсюда. Обнимая его за плечи, он вспоминает, что в прошлый раз это сработало. К тому же, Крис понимает, что Юра тот человек, который начнет огрызаться, если ему что-то не понравится; но пока что тот не собирался этого делать.
Также немногословность и замкнутость не были его чертами, однако, когда они положили чемодан в багажник и сели в машину Криса, он все еще молчал и был погружен в себя. Два месяца назад, когда они распрощались, Крис предложил Юре звонить или писать ему, если вдруг юноше это понадобится, но тот отказался. Крис отнесся к этому с пониманием. Но что-то все же случилось, и не нужно было долго думать, чтобы догадаться, что это как-то связано с Виктором.
Они едут по шоссе спокойно и мирно; Крис рассказывает о том, как далеко они заехали, о видах за окном, о своем доме и его окрестностях.
— Это бревенчатый дом, — говорит он, — который находится неподалеку от леса; до катка добираться где-то двадцать пять минут, поэтому я всегда стараюсь проскочить раньше, чем начнется час пик.
Где-то посреди этого монолога Юрий выпрямляется на пассажирском сидении, отодвинувшись от окна, и обхватывает руку Криса.
Крис улыбается уголками губ, но все же решает отстраниться — сейчас не время. Он продолжает говорить: на этот раз о магазинчиках, которые у многих были семейным бизнесом: о небольшой бакалейной и мясной лавках, о пекарне, о кафе, которое ночью становится баром. Он рассказывает о пакистанском парне, который каждое утро выставляет свой товар прямо на тротуаре, продавая пластиковые контейнеры, ведра и другие хозяйственные товары. Совсем недавно Крис купил у него несколько симпатичных цветочных горшков и посадил в них герань, которая, однако, не зацветет также, как цветет во Франции и Испании.
— Она мне нужна сейчас, — произносит Крис, а затем осторожно пытается вернуть себе руку. — Мы приближаемся к пригороду. И я все еще должен переключать передачи, — он легко похлопывает юношу по ноге прежде чем высвободиться.
Они сворачивают между живописных загородных домиков, стоящих бок о бок. Здесь располагался бутик, магазинчик вязания, лавка с модной косметикой — место в двадцать пяти минутах езды от большого города все еще идеально подходило для жизни.
— Тебе нужно что-то в аптеке?
Юрий качает головой.
Входная дверь скрипит, когда Крис распахивает ее, затягивая чемодан юноши внутрь. В доме раздается приглушенный стук — к ним величественно приближается небольшая белая кошка, похожая на пуховую подушку. Она дергает хвостом, когда настороженно обнюхивает чемодан, а после трется о ноги Криса. Тот позволяет ей это делать, улыбаясь. Он легко распознает ее привязанность, хотя раньше и не думал, кого это ему напоминает.
Юра снимает обувь и следует за ним, а после садится на кушетку, в то время как Крис исчезает на кухне, чтобы пожарить курицу. Пока он разделывает птицу, то думает о Марше, персидской кошке, вспоминая ее первый день в доме после того, как он забрал ее из приюта. Она была тихой одиночкой, шипела и царапалась, а иногда, прячась за диваном, нападала на ноги тех, кто проходил мимо.
Она убегала, как только к ней тянулись, и извивалась в руках, стоило попытаться ее поднять. Но когда они с Крисом начали спокойно жить бок о бок — Марша стала тереться о ноги. Она стала с некой кошачьей грацией сворачиваться у него на коленях, когда он смотрел телевизор, и разглядывать яркими голубыми глазами, ожидая его дальнейших действий. Нужно было поэкспериментировать пару раз, рискуя тем, что она убежит прочь, чтобы понять, как ей нравилось, чтобы её гладили, но когда Крис это понял, кошка начала мурлыкать и тереться об его руку.
Крис нарезает филе кусочками и думает, что в ситуации с Юрой ему может потребоваться такой же подход.
Курица шипит, когда он выкладывает ее на сковородку, но звук утихает, как только он добавляет овощи.
Крис возвращается в гостиную с двумя большими тарелками мяса с овощами. Еда была простой, но это то, что Крис умел готовить лучше всего — его коронный номер. Юра поднимает на него взгляд; он сидит на полу, а на его скрещенных ногах, свернувшись клубком, лежит наслаждающаяся поглаживаниями Марша. Похоже, она его новая лучшая подруга.
— У меня была кошка породы рэгдолл, — говорит он, продолжая гладить Маршу. — Катя. Мой дедушка так назвал ее. Раньше она жила с ним, пока я тренировался или был на соревнованиях.
Крис садится на диван и передает ему тарелку с едой.
— Она была со мной с детства. Почему-то я думал, что она всегда будет рядом, — Юра замолкает.
Марша поднимает голову и принюхивается, пока тот жует кусочек цыпленка.
— Также я думал и про дедушку.
Юра отставляет тарелку и начинает вновь возиться с кошкой. Крис наблюдает за ними. Похоже, это было его испытанием. Ты же говорил мне, думает он, что пойдешь за мной куда угодно — так ты сделаешь это?
— У тебя есть их фотографии? — мягко спрашивает Крис и надеется, что однажды тот сможет преодолеть все это.
Хлоя и Андреас совершенно не рады тому, что их подняли на тренировку так рано, но они все же здесь, хотя и поглядывают неодобрительно, постоянно зевая.
— Что вы видите? — спрашивает Крис своим наставническим тоном.
На лице Андреаса так и читается недоуменное: «что не так с этим стариком?», пока он не оборачивается, а его глаза не расширяются в удивлении.
— Это Юрий Плисецкий! — с восхищением в голосе вскрикивает он.
— Неужели? И что он делает, пока вы жалуетесь на то, что я поднял вас в такую рань?
— Четверной сальхов, — тянет Хлоя, в то время как Крис слышит характерный звук скользящих по льду коньков. Даже не видя прыжка, он может сказать, что тот удался — с опытом приходит и такая способность.
— Так какие же мы можем сделать выводы?
Оба его учеников смотрят на свою обувь так, словно Крис их учитель математики, который спрашивает о выполнении домашней работы.
— Начинаете ли вы понимать, как много вам предстоит работать? Сколько решительности вам для этого понадобится?
Хлоя и Андреас кивают. Что ж, хорошо.
И это лишь одна треть причин, почему Юрий здесь так рано, которые имеют отношение к дисциплине и катанию. Другие же две трети, очевидно, заключаются в том, что, когда Юрий начинает задумываться обо всем, что беспокоит или злит его, он берет коньки и идет на лед. Но этого его юниоры знать не должны.
— Он будет тренироваться с нами в этом сезоне, — говорит Крис. — Это редкая для вас возможность узнать что-то новое, поэтому оставайтесь здесь и наблюдайте, если у вас появится такая возможность. Узнайте его расписание, чтобы выверить свое. Я не заставляю вас, но это будет настоящей дуростью упустить подобный шанс. Мне не нужно вам рассказывать, сколь мало юниоров могут похвастаться такой возможностью.
Они кивнули вновь. Если бы Крис знал, что это заставит их относиться ко всему серьезнее, он бы давно это сделал.
— Вы не должны мешать ему, поэтому ведите себя прилично. И это не обсуждается.
— Конечно, — говорит Хлоя и поднимает глаза. Крис с уверенностью может сказать, что она будет здесь завтра утром, хотя, для Андреаса, как для парня, подобное все же принесло бы больше пользы.
— Тренер Джакометти, а Виктор Никифоров тоже приедет? — спрашивает Андреас немного озадачено.
— Нет, с этого момента Юрий будет работать со мной.
Они оба моргают.
— Ого, — удивляется Хлоя.
Крис отпускает их, чтобы те позавтракали и переоделись.
<…>
Когда они уходят, Юрий заканчивает тренировку.
— Как прошло? — спрашивает Крис.
— Нормально, — Юрий пожимает плечами, держась за ограждение.
У него круги под глазами, что, в принципе, не удивительно — он все еще не свыкся со сменой часовых поясов, к тому же прошлую ночь он провел с Крисом на диване, показывая ему множество фотографий своей кошки. Они просмотрели только одну папку: это были выцветшие сканы реальных фотографий, где Юра обнимал кошку, которая тогда казалась даже больше его самого, или же кормил ее с таким видом, словно эта была по-настоящему серьезная и ответственная задача.
Это была отличная идея — спросить про фотографии. Во-первых, Юра был чудесен в детстве. Но что не менее важно, это помогло им наладить контакт: Юра смог выговориться, а Крис узнать о нем больше, задавая вопросы. Он надеялся, что после этого юноша почувствовал себя в безопасности, а также, что помог ему хоть немного пережить скорбь по ушедшим временам.
К тому же момент, когда Юра задремал на его плече и сонно позволил отнести его в спальню, раздеть и уложить в крисову кровать, тоже был неплохим.
— Разве ты не отличный тренер? Разве это не ты должен сказать мне, как все прошло? — пытается придраться Юрий.
Что же, Крис действительно ожидал подобной проверки его авторитета.
— Так и есть, — спокойно отвечает он. — Но ты уже не юниор. Ты — искусный и признанный профессионал, обладающий достаточными знаниями и опытом, чтобы самому понимать — что для тебя лучше.
Юрий смотрит на него.
— Скорее всего в России все происходит не так, — продолжает Крис, — но тут я не буду говорить тебе, что делать. В первую очередь работать и анализировать должен твой мозг. Так ты сможешь исправлять свои ошибки самостоятельно и проявить творческие способности. Ты сможешь увидеть связь между своими сильными сторонами и наиболее подходящей для тебя хореографией. И это подготовит тебя к самостоятельной тренерской работе в будущем.
Крис смотрит в ответ. Их глаза на одном уровне, а преградой для них служит только ограждение катка.
— Итак, у тебя еще остались соображения, которые ты бы хотел высказать мне?
— Я должен вернуть свой чертов рекорд, — резко и уверенно произносит Юрий.
<…>
— Мы должны объявить об этом в социальных сетях, — замечает Крис после окончания занятий с Хлоей и Андреасом. — Дай мне свой телефон и прими подходящую позу, я сфотографирую тебя.
Юрий морщит нос.
— Прямо так? Я весь потный, а мои волосы после тренировки торчат в разные стороны.
Так и было. Также он был в своих фирменных черных трико и рубашке поло. Так что, по мнению Криса, да — прямо так.
— Чуть наклонись к ограждению, — командует он. — Еще немного…
Крис подъезжает к нему с разных боков, чтобы сделать идеальный кадр юриных бедер и его гибкой спины.
Юрий приподнимает бровь.
— Ты знаешь, что разгадать твои намерения проще простого?
— А я и не пытался их скрыть, — Крис подмигивает, а Юрий возвращает ему мимолетную улыбку, глядя на него через плечо.
Он кажется немного смущенным, а еще таким… домашним. Прекрасно.
Крис фотографирует и возвращает ему телефон.
— Подпиши снимок: «Подготовка к новому мировому рекорду с @ChrisGiacometti в Лозанне». И не ставь теги своей спортивной одежды. Если я прав, к концу недели на тебя посыпятся рекламные контракты.
<…>
— Было бы здорово узнать твои основные цели, — задумчиво произносит Крис после того, как они поужинали.
Юра сидит на полу, а на его ногах устроилась Марша. Предательница, думает Крис, поглаживая шею и плечи юноши, даже не пытаясь притвориться, что один только массаж, а не причина прикасаться к его открытому горлу
— Мне нужно знать, чего ты хочешь добиться, прежде чем покинешь спорт, — говорит Крис, продолжая касаться его, — и что ты намерен делать после. Я должен убедиться, что мои методы не поставят под угрозу то, чего ты хочешь в конце концов достигнуть…
— Сейчас я хочу, чтобы ты трахнул меня, — перебивает Юра, балдея от скользящих по его плечам рук. — Мы пляшем вокруг этого дерьма с той самой ночи… Я же перевернул всю свою жизнь, чтобы приехать сюда…
Крис подозревал это. Виктор не был идиотом, но он русский, поэтому вполне мог выйти из себя.
— Я поговорю с Виктором, — произносит Крис. — Возможно, сейчас он и злится, но он не дурак. Он вскоре поймет, что быть наставником того, кто влюблен в него, не самая лучшая идея. Особенно когда его муж — тренер твоего главного соперника.
— Крис, ты что, серьезно?
— По крайней мере, если я поговорю с ним — он выскажет все мне, а не тебе.
Крис понял кое-что важное: дедушка Юры умер, кошка — тоже, а Виктор, по сути, остался теперь для Юры единственным родным человеком, хотя их отношения более чем напряженные. Проблему с Виктором нужно решить, и Крис обязательно этим займется.
— Господи, прошло уже два месяца, из которых вместе мы провели почти неделю, и ты продолжаешь повторять, что трахнешь меня, но вместо этого я получаю странные психологические разговоры, чтоб тебя! — Юра вскинул руки вверх, а Марша недовольно заворочалась на его ногах.
Забавно. Оказывается, Крис тот еще дурак. Он не думал, что после стольких лет, пока Виктор игнорировал его желания, Юра будет признателен кому угодно, кто все же решит исполнить их. Неожиданно Крис радуется, что этим «кем-то» стал именно он, а не какой-то придурок, соблазнившийся на Юрину задницу и плевавший на все остальное.
Но да ладно, хорошо — будет ему секс.
— Хочешь сказать что-то еще, м? — Крис улыбается, продолжая массаж.
— Не смей, черт тебя… — раздражается Юра.
Крис наклоняется вперед, пока его губы не касаются уха юноши.
— Тогда скажи мне, как ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? — спрашивает он хрипло.
— Также, как ты меня обнимаешь... — шепчет Юра и утыкается ему в бедро.
код
Было бы очень здорово получить критику по переводу, потому что я в этом деле новичок.
Название: all these things into position (all these things we'll swallow whole)
Фандом: Yuri on Ice
Автор оригинала: neuroglam (archiveofourown.org/works/10516425)
Переводчик: Violet Black
Редактор: Alpha_Ultra
Пейринг: Крис/Юрий
Рейтинг: R
Категория: слэш
Жанр: ангст, hurt/comfort
Размер: мини, пока в процессе перевода
Предупреждения: ООС, юст (Юры по Виктору односторонний)
Краткое содержание: Это была обыкновенная ночь на одном из банкетов. После проигрыша Минами Юрий решает открыться Крису, из-за чего они вступают в отношения, которых ни один из них не ожидал.
Глава 1. Глава 1.
— Значит, ты трахался с Виктором, — говорит ему Юрий Плисецкий, поднося фужер шампанского к губам.
Это был один из тех банкетов, где свет казался уже не столь ярким, а многие гости пьяны. Крис здесь, как новоиспеченный тренер двух подопечных: тринадцатилетней Хлои и Андреаса, которому было четырнадцать с половиной. Они заняли одиннадцатое и шестнадцатое место сегодня и теперь спят в своих комнатах, ключи от которых конфискованы до завтрашнего утра. Юрий же здесь, потому что его техника безупречна, а его прокаты наполнены сдержанным мужским достоинством. За исключением, разве что, момента, когда Минами Кэнджиро установил мировой рекорд с пятью идеальными прыжками в четыре вращения раньше него. Юрий взволновано старался исполнить шесть, упав на двух прыжках и на одном коснулся рукой льда. Медаль ему не досталась. Но у него, неизвестно почему, появилось желание поговорить с Крисом, спросив его о сексе с Виктором.
— А ты — нет? — спрашивает Крис и выгибает бровь со всем тем равнодушием, на которое способен.
Юрий Плисецкий стоит, прислонившись к стене и подперев ее одной ногой, его руки были в карманах. Он был выше, чем прежде.
— Так на что это похоже? — спрашивает он, делая глоток шампанского и смотря в никуда.
Крис пришел сюда в надежде встретить людей, что развлекут его, и пока что Юрий не разочаровывает его. Три верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, а брюки, сделанные на заказ, идеально очерчивают его бедра.
— Мы дурачились, — пожимает плечами Крис. — И мы были детьми. К тому же, в то время он уже отрезал свои волосы.
Приманка заброшена.
Бессознательно Юрий играет со светлыми прядями, позволяя им падать ему на лицо. Крис усмехается: попался. Он не ожидал такой удачи этой ночью.
— Почему ты спрашиваешь? — он делает глоток шампанского.
Юрий допивает свой напиток. Крис же пользуется случаем и рассматривает его бледное горло, квадратную линию челюсти, то, как дергается его кадык, когда он глотает.
— Я подумал, что может быть ты… — Юрий начинает говорить немного нервно, с той храбростью, которой не бывает до пятого выпитого бокала шампанского. Крис его не торопит. Что бы это ни было, он вскоре узнает. Ведь если ты человек, который не судит — другие рассказывают тебе все.
Рядом проходит девушка с подносом. Что ж, хорошо, похоже для этого понадобится больше алкоголя.
Юрий с благодарностью принимает шампанское, которое ему вручили, и выпивает половину тотчас же. Бедный парень, так разнервничался.
— Тише, сейчас нет необходимости в этом, — Крис кладет руку ему на плечо, поглаживая. — Ты можешь довериться мне. Я не собираюсь никому рассказывать, чтобы это ни было, я обещаю. К тому же, я делал и более странные вещи.
— Сможешь ли ты быть, как он? Действовать, как он? — спрашивает Юрий, не глядя ему в глаза. — Или можешь просто рассказать мне об этом…
— Пока ты будешь лежать на моей кровати, лаская себя? — Крис тонет в этой фантазии, словно это самая естественная вещь в мире. Это проверенный подход: у него было много действительно потрясающих ночей просто потому, что он никогда не стыдил людей за их пристрастия.
Юрий прислоняется к стене, закрывает глаза и откидывает голову, вновь обнажая горло. Кивает.
Ох, эти чертовы ресницы, боже. Светлые и густые, тенью на его щеках. Крис подходит ближе и убирает с лица прядь волос Юрия. Какой же он красивый… Крис наклоняется и прикусывает кончик его уха.
— Ты должен бросить своего тренера, — шепчет он игриво. Но это то, чего он действительно хочет. Виктор не успел успокоить Юрия ни перед тем, как тот ступил на лед, ни после. Если бы он это сделал, Юрий бы выиграл, и не стоял бы здесь пьяный, предлагая сомнительные вещи таким людям, как Крис. И последнее, но не менее важное: Юрий был горяч, но Виктор не хотел его.
— Он тебе больше не нужен, ты и так получил от него все.
— Зачем мне это делать? Ты хочешь мне что-то предложить? — спрашивает Юрий, его голос чуть хриплый.
— Хм… — тянет Крис. — Каждый из сказанных тобою пунктов.
После того, как он произносит это, он осознает, что все так и есть. Ведь это логично: Юрию нужно внимание также, как и быть центром чьих-то приоритетов. Для Криса и его карьеры нужен такой человек, как Юрий. Впрочем, такой человек, как Юрий, нужен и как любовник тоже.
— Это предложение, — повторяет Крис. — Если ты не против пойти ко мне, мы бы могли кое-что попробовать…
Глава 2. Глава 2.
Когда Крис вывел Юрия из банкетного зала, придерживая его одной рукой за поясницу, он уже тогда понял, как все это могло закончиться. Ведь, в конце концов, в юноше смешался коктейль из шампанского, безответной любви, желания и слабости. Крис прекрасно осознавал это, ведь у него большой опыт за плечами. Ни одна истерика еще не смутила его, он привык. Понимание пришло с возрастом: он больше не думал, что должен все исправить, что он может все исправить. Все, что он может сделать, это попытаться помочь и не навредить ему.
Они поднимаются вверх на лифте. Многие связи Криса начинались так. По всем правилам именно здесь можно было приступать к действию, например, к поцелуям. Но эта поездка в лифте отличалась от остальных: Юрий стоял чуть в стороне, тихий и напряженный, скрестив руки на груди до момента, пока Крис не обнял его за плечи. Они молчали, но в конечном итоге, Юрий вцепился за его бок и уткнулся ему в плечо.
Крис смотрел на его длинные волосы, перебирая пальцами светлые пряди.
Двери лифта открылись.
Он все еще придерживал Юрия за плечи, когда они шли по коридору.
Крису должен был решить, как он хочет сыграть в эту «игру».
Он прикладывает карточку к замку, чтобы открыть дверь. Замок щелкает, а Юрий напрягается под его рукой.
— Эй, — говорит Крис. — Правило первое в подобных ситуациях: сейчас может не произойти ничего, но, что бы все же не случилось, я не расскажу ни одной живой душе. Также, как и притворюсь, что между нами ничего не было, если тебе это понадобится.
— Но… почему? — произносит Юрий. Он морщит лоб, а его глаза кажутся стеклянными.
Крис переоценил его: возможно, юноша слишком пьян для подобного. Нужно начать разговор, чтобы узнать.
— Что «почему»? — спрашивает Крис, закрывая дверь, когда юноша оказывается в номере.
Юрий стоит посреди комнаты, сбитый с толку. Крис указывает ему на кровать. Когда он садится, то произносит в замешательстве:
— Почему ты такой… тактичный?
Потому что ты запутался, хочет сказать Крис, но вместо этого произносит:
— Я всегда такой. Поспрашивай. Если ты не удовлетворишь своего клиента, то он не вернется к тебе, — он подмигивает. — К тому же, ты чертовски горяч, и я хочу увести тебя подальше от Виктора.
— Почему?
— Снимай обувь, малыш, и устраивайся поудобнее, — отвечает Крис, снимая свою.
Но Юрий не снимает обуви, похоже, совершенно не способный сейчас думать про удобство.
— Так почему ты хочешь увести меня у Виктора? — повторяет он все еще немного растерянно.
Крис снимает пиджак и отвечает, приблизившись к Юрию.
— Потому что я думаю, это будет выгодно: как для тебя, так и для меня. Тебе нужен тренер, который будет сосредоточен только на тебе и твоей карьере, — мягко говорит Крис. — Кто-то, кто будет на твоей стороне. Всегда, что бы ни случилось.
Он дает Юрию время, однако ничего не происходит. Он не опровергает его слова, не говорит, что Виктор делает все это для него, что Крис ошибся.
Возможно, Юрий действительно готов к тому, чтобы в его жизнь вмешались. Крис думает, что украсть его у Виктора даже не будет большой подлостью.
Сейчас нужно было рискнуть.
— Я же, в свою очередь, — Крис садится на кровать, облокачиваясь на изголовье, — хочу доказать каждому, что прекрасно знаю, что делаю.
Юрий смотрит на него молча.
Крис решает сделать главный ход.
— Если кто-то твоего уровня захочет работать со мной, это может как превознести меня как тренера, так и наоборот, сломать. Если люди увидят, что ты стал хуже, они обвинят меня, и моя тренерская карьера закончится. Но если из блестящего фигуриста я сделаю тебя по-настоящему выдающимся — если под моим руководством ты превзойдёшь все свои предыдущие достижения — я буду обеспечен на всю жизнь. Я хочу сказать, что ты получишь тренера, который рискнет всем и сделает все ради тебя. Я же получу шанс проявить себя. Это беспроигрышный вариант.
Крис выложил перед ним все карты, теперь настал его черед ждать.
Его эгоистичный подход мог обернуться двояко, потому что он знал, что есть два типа личностей.
Дети, о которых заботились и которые знают, что их любят просто потому, что они являются собой, — часто пугаются, когда сталкиваются с правдой, где каждый сам за себя.
Но есть и другие дети: те, кто понимают мир лучше, и не собираются доверять любому, кто убеждает их в своей бескорыстности. Крис вглядывается в Юрия — осторожного, изнуренного и злого — и думает, что знает, к какому типу тот принадлежит.
— Ты серьезен, — Юрий смотрит на него изучающе.
— Так и есть.
— Ты думаешь, что знаешь больше, чем Виктор.
Крис пожимает плечами и начинает загибать пальцы:
— Мои знания в этом спорте обширны. Я из другой школы фигурного катания, поэтому есть вещи, которым смогу научить тебя только я, но никак не Виктор. Я могу работать с перепадами эмоций у спортсменов. Во всех этих пунктах я лучше, чем он.
Юрий хмурится.
— Виктор…
— Тренерский подход Виктора сработал пока только на одном человеке — Юри Кацуки, который был влюблен в него с двенадцати лет, так что старался выкладываться на полную вне зависимости от того, что делал Виктор, покуда это делал именно он.
Юрий недоверчиво приподнимает бровь. Он смотрит на ситуацию через призму собственных чувств, поэтому Крис продолжает:
— Ты добился успеха не из-за него, а вопреки ему. Ты достиг придела того, чему можешь научиться у Виктора. К тому же, ты не можешь вечно переступать через себя, также понимая, что это не приведет к желаемому результату.
Брови Юрия нахмурены, а губы сжаты в тонкую полоску.
— Я пришел сюда, чтобы трахаться, а не разговаривать, — говорит он грубо и встает, но у него не получается отойти далеко, потому что Крис обхватывает его запястья.
— Я согласен с тем, что тебе это нужно, — успокаивающе произносит он.
Юрий щурится и кажется, словно он никогда не считал, что его нужды могут иметь значения.
Крис думает о Якове с Лилией, строгих и властных, и вспоминает свой давний разговор с Виктором о том, насколько сильно советская культура все еще определяет то, как ведутся дела. Талантливые спортсмены, как Виктор, взращивались государством. Также было и с Юрием вначале. С одной стороны, ты мог кататься на коньках даже в том случае, если твоя семья не могла себе этого позволить. Но с другой стороны, твой тренер всегда оставался твоим наставником, если только твои выступления не давали права перейти к лучшему тренеру. Тренер всегда знает лучше, поэтому ты должен делать то, что он говорит. В ином случае тебя там никто не держит, ведь на твое место итак претендуют слишком много человек. Ты не можешь изображать из себя особенного, подыскивая самого подходящего тренера, как часто делают западные спортсмены. Виктора всю жизнь тренировал Яков. Как и Юрия, до момента, пока тот не вышел на пенсию и его не заменил Виктор.
— Иди сюда и позволь мне показать тебе кое-что, — зовет Крис мягко и тянет Юру на себя, пока тот не оказывается на его бедрах. — Превосходно…
Он ведет ладонями вверх по ногам юноши, смотрит на него мягко. Когда его руки оказываются на бедрах Юрия, Крис оглаживает большими пальцами его выступающие тазобедренные косточки.
— Хорошо… очень хорошо, — произносит он. В его голосе слышится нескрываемое удовольствие. Крис видит, как Юрий краснеет: тот робко склоняет голову набок, так, что его волосы падают на одно плечо. Крис поглаживает его вновь, наблюдая, как румянец разливается по его шее и груди. Юрий начинает возбуждаться и Крис облизывает губы. Все это было слишком притягательно, но нужно было действовать постепенно.
— Виктор облажался, — Крис кладет руки ему на талию, потому что сейчас ему нужно, чтобы Юрий выслушал его. — Все просто: если бы он не облажался, тебя бы здесь не было. Возможно, он мог бы улучшить твою форму и подсказать, как безопасней двигаться вперед дальше, но… все это могу сделать и я. Также, как и многие другие тренера.
Это не было предубеждением к Виктору — это был факт.
— Он не удостаивает тебя вниманием, когда ты напуган, не уверен в чем-либо, или же тебе что-то угрожает. Он не уделяет тебе должного времени, когда тебе нужно успокоиться, сосредоточиться, или почувствовать себя в безопасности.
Крис видит, как Юрий пытается сдержаться, но слеза все же скатывается по его щеке. Он знал, что так и будет.
Крис притягивает его ближе, обнимая.
— Сегодня Виктор был нужен тебе, — продолжает он мягким, успокаивающим голосом. — Ты так сильно в нем нуждался, что решил напиться и попросить случайного мужчину, с которым не разговаривал уже пять лет, побыть им для тебя. А все потому, что он ушел со своим мужем, который, к тому же, тренирует Минами.
— Он… — Юрий утыкается в шею Криса, шмыгает носом и тянется рукой к лицу, чтобы стереть следы слез. — Он не настолько плохой. Он, бывает, беспокоится обо мне и даже обнимает.
— Тебе не нужно ждать этих «подачек», — произносит Крис. — Ты не обязан сомневаться в том, будет ли этот день «тем самым» днем. Ты должен быть уверен.
Юрий всхлипывает.
— Скажи мне, Юра, действительно ли ты уверен, что он на твоей стороне? Если ты скажешь ему, что ненавидишь этого японского выскочку, как ты думаешь, останется ли он рядом с тобой или решит, что ты ему досаждаешь?
— Я не должен ненавидеть Минами, — отвечает Юрий тихо.
Крис едва ли не закатывает глаза. Словно можно взять собственные чувства под контроль, если кто-то скажет тебе «правильные» вещи.
— Ты не ненавидишь Минами, — соглашается он. — Но ты ненавидишь чувство угрозы. А справиться с ним тебе помогает ярость. Хороший тренер будет или использовать твою злость, или же вы вместе будете преодолевать ее, чтобы вернуть нужную концентрацию. Он не будет закатывать глаз, говоря, чтобы ты самостоятельно справился со своими эмоциями.
Юрий всхлипывает вновь и Крис дает ему время прийти в себя, поглаживая его по спине и волосам.
— И ты думаешь, что сможешь это сделать, — наконец произносит Юрий возле его уха. — Использовать мой гнев.
Что же, хотя бы он больше не плачет.
— Я думаю, я уже это сделал, — отвечает Крис и наклоняется, чтобы поцеловать его.
Поцелуй был нежным, осторожным, в нем они изучали друг друга и это было похоже легкое прикосновение пера. Крис поглаживает его щеку, а после легко прикусывает нижнюю губу. Он слегка улыбается, когда они отстраняются друг от друга. Крис думает, что хотел бы, чтобы таких моментов было больше.
— Крис… — выдыхает Юрий и сильнее прижимается к его руке.
— Ты только посмотри на себя, — шепчет Крис, изучая его лицо: его заплаканные щеки и тень от ресниц на них. — Посмотри, насколько ты прекрасен. Сколько нежности ты можешь дать тому, кто решит позаботиться о тебе. Пожалуйста, малыш, сделай мне только одно чертово одолжение. Даже если ты не выберешь меня — избавься от этого идиота. Ты заслуживаешь лучшего.
***
Юрий просыпается. Его голова болит после вчерашнего. Он видит около себя бутылку воды, пьет, и только затем замечает Криса, который сидит на кровати рядом с ним, что-то читает, надев очки, и печатает на ноутбуке.
— Кофе? — спрашивает он.
Юрий смотрит на него, пытаясь вспомнить произошедшее прошлой ночью. Он помнит, как плакал после разговора с Крисом: его захлестнуло горе и отчаянье, когда он осознал, что годами чувствовал себя нелюбимым. Никто еще не делал подобного для него: ни Яков, который всегда ворчал, ни Виктор, который игнорировал и заставлял его чувствовать себя виноватым за свою влюбленность, из-за чего он постоянно пытался побороть ее в себе. Этого не делала ни Мила, вечно добродушно подравнивающая его, ни Отабек, который, так или иначе, всегда позволял остаться у него или же мог одолжить денег, если это действительно было необходимо.
— Спасибо, — тихо говорит Юрий.
— Иди сюда, — зовет Крис и протягивает к нему руку.
Юра прижимается к его груди. Было так странно чувствовать себя таким маленьким, но таким защищенным. Ему было сложно по жизни. Он всю жизнь должен был быть сильным: казаться больше, чем есть — и, если ничего другого не срабатывало, должен был брать свое со всем напором, на какой был способен.
Крис читает новости — чертов «экономист», кто вообще читает дурацкого «Экономиста»? — и изредка пьет черный кофе, чашка с которым стоит на прикроватном столике.
— Ты можешь… могу я остаться сегодня с тобой? Я…
Крис закрывает ноутбук и оставляет его в сторону.
— Все в порядке, — говорит он, поворачиваясь к Юрию. — Ты пережил многое прошлой ночью. Поэтому иди сюда, я хочу как следует тебя потискать.
— Значит, ты вчера это всерьез? Все эти вещи?
Юра прильнул к нему, обвивая его руками, прижимаясь как можно ближе и уткнувшись лицом ему в шею. Такой чертовски милый…
Крис поджимает губы и отчаянно думает, что он должен будет сделать этого ребенка своим. Даже если придется ждать до конца сезона.
Крис заберет его домой.
Глава 3.Глава 3.
Крис замечает Юрия первым: тот кажется тихим и сердитым, и с некой мрачной решительностью тянет за собой чемодан с леопардовым принтом. Юрий не улыбается, когда видит его, только смотрит прямо в глаза и ждет, пока он догонит. Крис прижимает его к себе, когда оказывается достаточно близко.
Юрий поддается навстречу, неуверенно скрещивая руки у него за спиной. Крис вздыхает и обнимает его как следует, поглаживая.
Юра осторожно опускает голову ему на плечо и бормочет на ухо тихое приветствие.
— И тебе привет, — говорит Крис с мягкой улыбкой. — Похоже, у тебя выдалась ужасная неделя?
— Да.
Крис забирает у него чемодан и уводит его отсюда. Обнимая его за плечи, он вспоминает, что в прошлый раз это сработало. К тому же, Крис понимает, что Юра тот человек, который начнет огрызаться, если ему что-то не понравится; но пока что тот не собирался этого делать.
Также немногословность и замкнутость не были его чертами, однако, когда они положили чемодан в багажник и сели в машину Криса, он все еще молчал и был погружен в себя. Два месяца назад, когда они распрощались, Крис предложил Юре звонить или писать ему, если вдруг юноше это понадобится, но тот отказался. Крис отнесся к этому с пониманием. Но что-то все же случилось, и не нужно было долго думать, чтобы догадаться, что это как-то связано с Виктором.
Они едут по шоссе спокойно и мирно; Крис рассказывает о том, как далеко они заехали, о видах за окном, о своем доме и его окрестностях.
— Это бревенчатый дом, — говорит он, — который находится неподалеку от леса; до катка добираться где-то двадцать пять минут, поэтому я всегда стараюсь проскочить раньше, чем начнется час пик.
Где-то посреди этого монолога Юрий выпрямляется на пассажирском сидении, отодвинувшись от окна, и обхватывает руку Криса.
Крис улыбается уголками губ, но все же решает отстраниться — сейчас не время. Он продолжает говорить: на этот раз о магазинчиках, которые у многих были семейным бизнесом: о небольшой бакалейной и мясной лавках, о пекарне, о кафе, которое ночью становится баром. Он рассказывает о пакистанском парне, который каждое утро выставляет свой товар прямо на тротуаре, продавая пластиковые контейнеры, ведра и другие хозяйственные товары. Совсем недавно Крис купил у него несколько симпатичных цветочных горшков и посадил в них герань, которая, однако, не зацветет также, как цветет во Франции и Испании.
— Она мне нужна сейчас, — произносит Крис, а затем осторожно пытается вернуть себе руку. — Мы приближаемся к пригороду. И я все еще должен переключать передачи, — он легко похлопывает юношу по ноге прежде чем высвободиться.
Они сворачивают между живописных загородных домиков, стоящих бок о бок. Здесь располагался бутик, магазинчик вязания, лавка с модной косметикой — место в двадцать пяти минутах езды от большого города все еще идеально подходило для жизни.
— Тебе нужно что-то в аптеке?
Юрий качает головой.
Входная дверь скрипит, когда Крис распахивает ее, затягивая чемодан юноши внутрь. В доме раздается приглушенный стук — к ним величественно приближается небольшая белая кошка, похожая на пуховую подушку. Она дергает хвостом, когда настороженно обнюхивает чемодан, а после трется о ноги Криса. Тот позволяет ей это делать, улыбаясь. Он легко распознает ее привязанность, хотя раньше и не думал, кого это ему напоминает.
Юра снимает обувь и следует за ним, а после садится на кушетку, в то время как Крис исчезает на кухне, чтобы пожарить курицу. Пока он разделывает птицу, то думает о Марше, персидской кошке, вспоминая ее первый день в доме после того, как он забрал ее из приюта. Она была тихой одиночкой, шипела и царапалась, а иногда, прячась за диваном, нападала на ноги тех, кто проходил мимо.
Она убегала, как только к ней тянулись, и извивалась в руках, стоило попытаться ее поднять. Но когда они с Крисом начали спокойно жить бок о бок — Марша стала тереться о ноги. Она стала с некой кошачьей грацией сворачиваться у него на коленях, когда он смотрел телевизор, и разглядывать яркими голубыми глазами, ожидая его дальнейших действий. Нужно было поэкспериментировать пару раз, рискуя тем, что она убежит прочь, чтобы понять, как ей нравилось, чтобы её гладили, но когда Крис это понял, кошка начала мурлыкать и тереться об его руку.
Крис нарезает филе кусочками и думает, что в ситуации с Юрой ему может потребоваться такой же подход.
Курица шипит, когда он выкладывает ее на сковородку, но звук утихает, как только он добавляет овощи.
Крис возвращается в гостиную с двумя большими тарелками мяса с овощами. Еда была простой, но это то, что Крис умел готовить лучше всего — его коронный номер. Юра поднимает на него взгляд; он сидит на полу, а на его скрещенных ногах, свернувшись клубком, лежит наслаждающаяся поглаживаниями Марша. Похоже, она его новая лучшая подруга.
— У меня была кошка породы рэгдолл, — говорит он, продолжая гладить Маршу. — Катя. Мой дедушка так назвал ее. Раньше она жила с ним, пока я тренировался или был на соревнованиях.
Крис садится на диван и передает ему тарелку с едой.
— Она была со мной с детства. Почему-то я думал, что она всегда будет рядом, — Юра замолкает.
Марша поднимает голову и принюхивается, пока тот жует кусочек цыпленка.
— Также я думал и про дедушку.
Юра отставляет тарелку и начинает вновь возиться с кошкой. Крис наблюдает за ними. Похоже, это было его испытанием. Ты же говорил мне, думает он, что пойдешь за мной куда угодно — так ты сделаешь это?
— У тебя есть их фотографии? — мягко спрашивает Крис и надеется, что однажды тот сможет преодолеть все это.
***
Хлоя и Андреас совершенно не рады тому, что их подняли на тренировку так рано, но они все же здесь, хотя и поглядывают неодобрительно, постоянно зевая.
— Что вы видите? — спрашивает Крис своим наставническим тоном.
На лице Андреаса так и читается недоуменное: «что не так с этим стариком?», пока он не оборачивается, а его глаза не расширяются в удивлении.
— Это Юрий Плисецкий! — с восхищением в голосе вскрикивает он.
— Неужели? И что он делает, пока вы жалуетесь на то, что я поднял вас в такую рань?
— Четверной сальхов, — тянет Хлоя, в то время как Крис слышит характерный звук скользящих по льду коньков. Даже не видя прыжка, он может сказать, что тот удался — с опытом приходит и такая способность.
— Так какие же мы можем сделать выводы?
Оба его учеников смотрят на свою обувь так, словно Крис их учитель математики, который спрашивает о выполнении домашней работы.
— Начинаете ли вы понимать, как много вам предстоит работать? Сколько решительности вам для этого понадобится?
Хлоя и Андреас кивают. Что ж, хорошо.
И это лишь одна треть причин, почему Юрий здесь так рано, которые имеют отношение к дисциплине и катанию. Другие же две трети, очевидно, заключаются в том, что, когда Юрий начинает задумываться обо всем, что беспокоит или злит его, он берет коньки и идет на лед. Но этого его юниоры знать не должны.
— Он будет тренироваться с нами в этом сезоне, — говорит Крис. — Это редкая для вас возможность узнать что-то новое, поэтому оставайтесь здесь и наблюдайте, если у вас появится такая возможность. Узнайте его расписание, чтобы выверить свое. Я не заставляю вас, но это будет настоящей дуростью упустить подобный шанс. Мне не нужно вам рассказывать, сколь мало юниоров могут похвастаться такой возможностью.
Они кивнули вновь. Если бы Крис знал, что это заставит их относиться ко всему серьезнее, он бы давно это сделал.
— Вы не должны мешать ему, поэтому ведите себя прилично. И это не обсуждается.
— Конечно, — говорит Хлоя и поднимает глаза. Крис с уверенностью может сказать, что она будет здесь завтра утром, хотя, для Андреаса, как для парня, подобное все же принесло бы больше пользы.
— Тренер Джакометти, а Виктор Никифоров тоже приедет? — спрашивает Андреас немного озадачено.
— Нет, с этого момента Юрий будет работать со мной.
Они оба моргают.
— Ого, — удивляется Хлоя.
Крис отпускает их, чтобы те позавтракали и переоделись.
<…>
Когда они уходят, Юрий заканчивает тренировку.
— Как прошло? — спрашивает Крис.
— Нормально, — Юрий пожимает плечами, держась за ограждение.
У него круги под глазами, что, в принципе, не удивительно — он все еще не свыкся со сменой часовых поясов, к тому же прошлую ночь он провел с Крисом на диване, показывая ему множество фотографий своей кошки. Они просмотрели только одну папку: это были выцветшие сканы реальных фотографий, где Юра обнимал кошку, которая тогда казалась даже больше его самого, или же кормил ее с таким видом, словно эта была по-настоящему серьезная и ответственная задача.
Это была отличная идея — спросить про фотографии. Во-первых, Юра был чудесен в детстве. Но что не менее важно, это помогло им наладить контакт: Юра смог выговориться, а Крис узнать о нем больше, задавая вопросы. Он надеялся, что после этого юноша почувствовал себя в безопасности, а также, что помог ему хоть немного пережить скорбь по ушедшим временам.
К тому же момент, когда Юра задремал на его плече и сонно позволил отнести его в спальню, раздеть и уложить в крисову кровать, тоже был неплохим.
— Разве ты не отличный тренер? Разве это не ты должен сказать мне, как все прошло? — пытается придраться Юрий.
Что же, Крис действительно ожидал подобной проверки его авторитета.
— Так и есть, — спокойно отвечает он. — Но ты уже не юниор. Ты — искусный и признанный профессионал, обладающий достаточными знаниями и опытом, чтобы самому понимать — что для тебя лучше.
Юрий смотрит на него.
— Скорее всего в России все происходит не так, — продолжает Крис, — но тут я не буду говорить тебе, что делать. В первую очередь работать и анализировать должен твой мозг. Так ты сможешь исправлять свои ошибки самостоятельно и проявить творческие способности. Ты сможешь увидеть связь между своими сильными сторонами и наиболее подходящей для тебя хореографией. И это подготовит тебя к самостоятельной тренерской работе в будущем.
Крис смотрит в ответ. Их глаза на одном уровне, а преградой для них служит только ограждение катка.
— Итак, у тебя еще остались соображения, которые ты бы хотел высказать мне?
— Я должен вернуть свой чертов рекорд, — резко и уверенно произносит Юрий.
<…>
— Мы должны объявить об этом в социальных сетях, — замечает Крис после окончания занятий с Хлоей и Андреасом. — Дай мне свой телефон и прими подходящую позу, я сфотографирую тебя.
Юрий морщит нос.
— Прямо так? Я весь потный, а мои волосы после тренировки торчат в разные стороны.
Так и было. Также он был в своих фирменных черных трико и рубашке поло. Так что, по мнению Криса, да — прямо так.
— Чуть наклонись к ограждению, — командует он. — Еще немного…
Крис подъезжает к нему с разных боков, чтобы сделать идеальный кадр юриных бедер и его гибкой спины.
Юрий приподнимает бровь.
— Ты знаешь, что разгадать твои намерения проще простого?
— А я и не пытался их скрыть, — Крис подмигивает, а Юрий возвращает ему мимолетную улыбку, глядя на него через плечо.
Он кажется немного смущенным, а еще таким… домашним. Прекрасно.
Крис фотографирует и возвращает ему телефон.
— Подпиши снимок: «Подготовка к новому мировому рекорду с @ChrisGiacometti в Лозанне». И не ставь теги своей спортивной одежды. Если я прав, к концу недели на тебя посыпятся рекламные контракты.
<…>
— Было бы здорово узнать твои основные цели, — задумчиво произносит Крис после того, как они поужинали.
Юра сидит на полу, а на его ногах устроилась Марша. Предательница, думает Крис, поглаживая шею и плечи юноши, даже не пытаясь притвориться, что один только массаж, а не причина прикасаться к его открытому горлу
— Мне нужно знать, чего ты хочешь добиться, прежде чем покинешь спорт, — говорит Крис, продолжая касаться его, — и что ты намерен делать после. Я должен убедиться, что мои методы не поставят под угрозу то, чего ты хочешь в конце концов достигнуть…
— Сейчас я хочу, чтобы ты трахнул меня, — перебивает Юра, балдея от скользящих по его плечам рук. — Мы пляшем вокруг этого дерьма с той самой ночи… Я же перевернул всю свою жизнь, чтобы приехать сюда…
Крис подозревал это. Виктор не был идиотом, но он русский, поэтому вполне мог выйти из себя.
— Я поговорю с Виктором, — произносит Крис. — Возможно, сейчас он и злится, но он не дурак. Он вскоре поймет, что быть наставником того, кто влюблен в него, не самая лучшая идея. Особенно когда его муж — тренер твоего главного соперника.
— Крис, ты что, серьезно?
— По крайней мере, если я поговорю с ним — он выскажет все мне, а не тебе.
Крис понял кое-что важное: дедушка Юры умер, кошка — тоже, а Виктор, по сути, остался теперь для Юры единственным родным человеком, хотя их отношения более чем напряженные. Проблему с Виктором нужно решить, и Крис обязательно этим займется.
— Господи, прошло уже два месяца, из которых вместе мы провели почти неделю, и ты продолжаешь повторять, что трахнешь меня, но вместо этого я получаю странные психологические разговоры, чтоб тебя! — Юра вскинул руки вверх, а Марша недовольно заворочалась на его ногах.
Забавно. Оказывается, Крис тот еще дурак. Он не думал, что после стольких лет, пока Виктор игнорировал его желания, Юра будет признателен кому угодно, кто все же решит исполнить их. Неожиданно Крис радуется, что этим «кем-то» стал именно он, а не какой-то придурок, соблазнившийся на Юрину задницу и плевавший на все остальное.
Но да ладно, хорошо — будет ему секс.
— Хочешь сказать что-то еще, м? — Крис улыбается, продолжая массаж.
— Не смей, черт тебя… — раздражается Юра.
Крис наклоняется вперед, пока его губы не касаются уха юноши.
— Тогда скажи мне, как ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? — спрашивает он хрипло.
— Также, как ты меня обнимаешь... — шепчет Юра и утыкается ему в бедро.
код
@темы: слэш, перевод, фанфик, Yuri on Ice, Крис/Юрий
-
-
13.04.2017 в 02:15Благодарность переводчику и редактору, в плюшках и прочих вкусностях)
-
-
13.04.2017 в 07:51-
-
13.04.2017 в 15:16Филифьонка в ожидании, именно из-за обоснуя этот пейринг и показался мне таким любопытным. Самой интересно! Спасибо за мнение
-
-
13.04.2017 в 15:19такие крэки люди обходят стороной
иногда у меня возникают такие мысли в отношении своего любимого пейринга... но я писать не брошу, не дождутся.-
-
13.04.2017 в 15:39Вот и правильно, если нравится, то нужно доводить до конца) А там и другие шипперы подтянутся. Не сразу, но надежда на это всегда должна быть